При словах «новый фильм Алехандро Иньярриту» содрогаются в конвульсии гуманизма даже холодные стены мультиплексов. Если бы автор «Суки-любви» и «Вавилона» не был таким чертовски талантливым режиссером, его призывы милости к падшим проходили бы по ведомству морального террора. Кайся, консюмерист, за каждую чашку латте и каждый эклер – на эти деньги можно кормить год деревню в Судане. Но мексиканец действительно чертовски талантлив, и номинированный на «Оскар» «Бьютифул» - доказательство, возможно, самое весомое в его фильмографии.
Не говоря уж о мрачности шутки, вшитой в затею показать изнанку Барселоны, веселейшего города Европы, без единого Гауди, без единого пляжа, без распаленных туристок, без кафе на бульварах, а просто как суетливый ад.
Уличный предприниматель Ушбаль (Хавьер Бардем) старается успеть всюду – присмотреть за неграми, торгующими на улицах поддельными Prada, продать китайских рабочих на стройплощадку, дать взятку полицейским и вообще следить, чтобы дела продолжали крутиться. Семейные дела отнимают не меньше времени – надо кремировать тело отца, чья могила, вместе со всем старым кладбищем, идет под снос. Надо заботиться о детях, чья веселая безумная мать не в состоянии за ними проследить. И надо готовиться к смерти – рак не спрашивает, успел ли ты привести дела в порядок.
Но самое его главное, самое сокровенное занятие мы увидим в первых же кадрах.
Ушбаль умеет разговаривать с мертвыми, успокоить их страхи, спросить о недосказанном, помочь уйти. За эти разговоры он берет деньги, жалко отводя глаза, потому что денег за это брать нельзя. Не мы плохие – жизнь плохая.
Если бы не гуманистическое изуверство Иньярриту, в котором всегда есть что-то чуть фальшивое, как в навязанной услуге, «Бьютифул» был бы просто поразительным. Улицы, не злые и не добрые, подвалы подпольных фабрик, черные, желтые, белые лица, пустая болтовня – его невероятно цепкая кинематография ловко находит свой способ высказать то, что высказал «Пророк» - красоту и тайну жуткой, подчас, повседневности. И Иньярриту, и Одиар доходят в таинственности почти до хоррора, обоим замечательно даются сцены общения с мертвыми. Оба имеют свои представления о святости, грехе и прощении.
Оба умеют видеть в тесной заставленной барахлом комнате суть и сосредоточие жизни, которая, да-да, прекрасна.
Впрочем, на этом сходство заканчивается, а о различиях говорить даже как-то неинтересно. Тем более, что главный аттракцион в «Бьютифул» – это все же Хавьер Бардем, который настолько забирает весь воздух, что разглядывать задний план времени почти не остается. Бардем, удачно сбежавший с фермы латинских любовников, куда чуть не угодил трудами Вуди Алена в той же Барселоне,
Великий актер тут показывает почти все свои ипостаси, которые режиссеры предпочитают брать по кусочкам: чудовище, мачо, юродивый, герой, духовидец.
Непонятно, записывать это в поражение Иньярриту или в победу, но искусство тут таки побеждает гуманизм и социальную ответственность. Потому что, выйдя из кинотеатра, вы будете думать не о страданиях гастарбайтеров, хотя и это не вредно, а просто смотреть на мир – наполненный светом, наполненный смертью и чем-то еще… Да! Именно жизнью.
Решта новин